Криптографические приключения: таинственные шифры - Страница 45

На следующее утро папа разрешил нам поспать дольше обычного. Я провалялся практически до полудня, играя на планшете и переписываясь с Катей. Отец занимался своим ноутбуком и что-то делал по хозяйству. О наших вчерашних приключениях он не говорил. Когда приехала Катя, я спросил:

— Папа, расскажешь нам теперь, как ты планируешь искать клад?

— Ну… Я уже сказал, что нужны щуп и металлоискатель. Я уже попросил их привезти, так что через пару дней сможем продолжить. А пока придётся потерпеть. Мы разметили местность. Когда появятся инструменты, быстро всё сделаем.

Отец в свою очередь спросил:

— Вы подумали, как ещё можно передавать друг другу секретные ключи по открытому каналу, используя тот же самый принцип, что и в протоколе Диффи — Хеллмана?

— «Протоколе…» чьем?

— Тот способ обмена секретным ключом, про который я рассказывал позавчера, называется «протокол Диффи — Хеллмана» по имени двух его создателей — Уитфилда Диффи и Мартина Хеллмана. Был и третий учёный, который независимо от этой пары предложил похожую схему, — Ральф Меркл. Про него обычно не упоминают, хотя это и незаслуженно.

Я посмотрел на Катю, а она внезапно сказала:

— Я придумала.

Отец кивнул ей, и Катя начала объяснять:

— Вы говорили, что надо найти какой-то процесс, который в одну сторону идет легко, а в обратную практически невозможен. Я люблю рисовать красками, так что давайте попробуем такую штуку. Ведь смешать краски легко, а потом разделить их нельзя.

Вот ведь какая. Я сам практически додумался до этого способа, но вчера из-за путешествия в Муханские овраги у меня не хватило сил всё обдумать. Тем временем Катя продолжала:

— Мы с Кириллом должны выбрать по одному цвету, и это будут наши секретные цвета. Пусть я выбрала, например, красный, а Кирилл — синий. Потом я выбираю третий цвет, с которым мы будем смешивать. Например, жёлтый. Я смешиваю свой секретный красный цвет с жёлтым и получаю оранжевый. После этого я передаю Кириллу два цвета: жёлтый и оранжевый. Кирилл смешивает свой секретный синий цвет с жёлтым и получает зелёный. Теперь у меня есть три цвета: красный, жёлтый и оранжевый; и у Кирилла есть четыре цвета: синий, жёлтый, оранжевый и зелёный. Кирилл передаёт мне зелёный цвет, и после этого мы получаем секретный цвет, не обмениваясь им. Я должна смешать свой секретный красный цвет с полученным зелёным, и получится коричневый. А Кирилл должен смешать свой секретный синий цвет с оранжевым, и тоже получится коричневый. Но мы не передавали коричневого цвета, а передавали только жёлтый, оранжевый и зелёный. Как эти цвета друг с другом ни смешивать, коричневого не получить.

Папа хлопнул в ладоши и воскликнул:

— Катерина, ты просто молодец! Но… если мы смешаем оранжевый и зелёный, то разве не получим коричневый?

— Нет, это будет что-то типа бежевого. Поскольку получается смешением коричневого и жёлтого. Из этого цвета надо будет один раз вычесть жёлтый, а это практически невозможно.

Отец взял лист бумаги и нарисовал такую диаграмму:

Мы с Катей внимательно изучили нарисованное — вроде бы всё понятно. Отец сказал:

— Если вы вспомните, то на одном из наших занятий я уже рисовал подобную схему. Она называется «диаграммой взаимодействия». При помощи таких диаграмм можно описывать обмен информацией между двумя или большим количеством субъектов. В принципе, для нашей темы можно так нарисовать её, что она будет подходить для любого используемого метода, когда сложно или невозможно совершить обратное преобразование.

Мы пообещали подумать над тем, как сделать диаграмму универсальной.

* * *

Ещё через два дня приехал папин коллега и привёз всё, что нужно. Как обычно, в его машине также были запасы питьевой воды, всякие продукты и вещи, нужные в хозяйстве. Я помог папе быстро перенести все это в штаб и подсобное помещение, пока наш гость пил чай с бубликами и баранками. Потом отец уложил его спать в большом доме, а мы стали готовиться к новой вылазке в Муханские овраги.

Отец достал коробку с новеньким металлоискателем и погрузился в изучение инструкции. Я развернул упаковку и проверил заряд аккумулятора — он был практически полностью заряжен.

Тут приехала Катя, и мы ушли в тир. Стрелять из пневматического оружия было одно удовольствие. Я демонстрировал Кате чудеса прицельной стрельбы, но и она уже стреляла достаточно метко. В один из туров она сравнялась со мной по очкам.

Пока мы стреляли, отец разобрался с металлоискателем и пришёл к нам с уже собранным прибором. Он дал мне десятирублёвую монетку и попросил спрятать в траве. Я так и сделал, и тогда он нашёл её за две или три минуты. Он ходил как сапёр, водя прибором из стороны в сторону и вслушиваясь в его пищание, подкручивая что-то на приборной доске и глядя в маленький экран. На экране рисовалась какая-то гистограмма, но я не стал вникать, что это такое.

Потом мы с Катей проделали такое же упражнение — папа прятал монетку в траве, а мы пытались найти. Надо сказать, что управлять прибором было непросто: он оказался тяжёлым, а держать его надо было одной рукой. Катя вообще оставила попытки, а я провозился с ним минут десять, прежде чем услышал чёткий сигнал в наушниках. Как пользоваться экраном, я так и не разобрался. Но в целом мы были готовы к поискам.